Как закалялась Москва

Фото: Public Domain
В. К. Демидов. Освобождение Москвы князем Пожарским и гражданином Мининым

Самый противоречивый век русской истории и почему мы не стали поляками.

О военной истории Моск­вы честно и без прикрас рассказал москвовед Сергей Орешкин на очередной виртуальной экскурсии по столице в МДН.

Позорная семибоярщина

Рассказчик мог выбрать другую эпоху и два часа кряду говорить о славных викториях и выдающихся полководцах, но остановил своё внимание на периоде, который до сих пор вызывает научные баталии среди исследователей Смутного времени, средоточием и эпицентром событий которого была Москва.

«Неужели всё так страшно было!» – ахают слушатели, вооружённые курсом школьной истории, услышав, что, может, и Москвы сегодня не было бы, да и страны с именем Россия, если бы не события ноября 1612 г.

Начало XVII в. – Русь почти полностью оккупирована интервентами, выжженное пепелище, разбои, грабежи и анархия, нищий народ и почти полностью провалившийся высший класс, символом которого стала позорная Семибоярщина, посадившая на трон сына польского короля.

«Ох и злодеи!» – восклицают слушатели, а лектор огорошивает публику новой информацией о боярах-изменниках.

«Усадив на московский трон королевича Владислава, бояре дают согласие на ввод в Москву гарнизона польских войск, таким образом, без единого выстрела из-за предательства бояр наш город был оккупирован и судьба всего многонационального государства повисла на волоске. Русь ещё больше погружалась в неурядицы, потому что поляки и литовцы – выходцы из Речи Посполитой – вели себя крайне жестоко в завоёванной стране, а в Москве и подавно – грабили, убивали. Один из показательных случаев – пьяный польский патруль ни с того ни с сего расстрелял икону, которая висела на Никольской башне Кремля. А что делали москвичи? Терпели?» – спрашивает лектор.

Конечно же, нет.

Патриарх, мэр и князь

Уже в начале 1611 г. в столице и других городах начинают формироваться освободительные отряды. Из кого? Из всех! В них вошли представители Севера, Поволжья, Черноземья, помимо этнических русских – все народы, населявшие тогда Россию: карелы, коми, мордва, марийцы, чуваши, удмурты, татары, народы Северного Кавказа. Многонациональное ополчение объединилось и двинулось освобождать Москву. Тогда одним из передовых отрядов командовал князь Дмитрий Пожарский. А в столице началось антипольское восстание. Поднялись все московские посады – Земляной и Белый город, шли бои. Но судьба Первого ополчения известна – отбить Москву у поляков не удалось: во-первых, силы были неравны – горожане не были воинами, а интервенты, как раз наоборот, во-вторых, бояре снова предали.

Спустя 400 лет в Александровском саду москвичи поставят памятник патриарху Гермогену. Он наотрез отказался признавать польских интервентов и королевича Владислава московским царём. Более того, из своей резиденции – Чудова монастыря – писал тайные грамоты и с верными монахами рассылал по разным городам. Он призывал народ не падать духом, создавать Второе ополчение и вновь ­идти освобождать Москву. Конечно, поляки схватили его, страшно пытали и уморили голодом в темнице. Он был родом из Казани, где митрополитствовал на территории со­временного Татарстана. Живя среди многонационального населения Поволжья, Гермоген прекрасно знал и разбирался в менталитете разных народов. Он знал, как правильно найти слова для всех, и все его принимали – и мусульмане, и язычники, и христиане, считая своим духовным вождём.

Призывы Гермогена стали той основой дела освобождения Руси, которые не ­остались без ответа, и связан он с именем человека, которого все знают из курса школьной истории, – это Кузьма Минин. Был он богатым купцом, избранным земским старостой Нижнего Новгорода, говоря по-нашему – мэр города. Понимая, что горожане – торговцы, ремесленники и крестьяне – снова проиграют профессионалам, он создаёт армию, приглашая в неё воинов со всей Руси. Берут тех, кто имел боевой опыт, а возглавил рать князь Пожарский.

П. Геллер. Патриарх Ермоген отказывается подписывать грамоту о роспуске ополчения. Фото: Public Domain

Всем миром на супостата

Войско было очень многонациональное по своему составу, в него вступали даже шотландцы. Кстати, среди них служил капитаном некий Лермонт — предок нашего поэта Лермонтова. Были представители разных конфессий — мусульмане, католики, буддисты, христиане, протестанты и православные. Такая многоконфессиональная и многонациональная армия выступила в поход выбивать поляков из Москвы. 

Эти события нам хорошо известны. Первым серьёзным испытанием для ополченцев стал бой с отрядом Великого Литовского гетмана Яна Ходкевича, пытавшегося провести обоз с припасами осажденным в городе на семи холмах соплеменникам — польскому гарнизону. Битва длилась несколько дней и закончилась победой русских. Потом были штурм Китай-города и капитуляция поляков, оборонявших Кремль, куда ополченцы вступили 6 ноября 1612 года, а 11 ноября провели первый в истории парада Победы. 

Подвиг князя Пожарского и гражданина Минина благодарные потомки увековечили спустя 200 лет в правление императора Александра I. В 1818 г. на Красной площади по проекту архитектора Ивана Мартоса воздвигли всем знакомый памятник. А ведь скульптурная композиция не так проста, как кажется, — в ней заключен некий символизм. «Минин с поднятой рукой стоит и призывает идти освобождать, а Пожарский сидит. Заметьте, быстро встать из этого положения крайне сложно, — обращает внимание историк Орешкин и преподносит слушателям свою версию задумки автора. — В этом и заключается смысл: бояре, дворяне, князья сыграли большую роль в тех событиях, как воины — они-то и разгромили отборные польские войска, но во время Смуты наша элита всё время колебалась — то к самозванцу, то к полякам, то к шведам, а простой люд из башкирских селений, горных аулов и русских деревень шёл, потому что надо было спасать Отечество. Удивительно, как памятник пропустила императорская цензура. Ведь главный посыл монумента в том, что освобождение пришло от простого народа».

С взятием Москвы, увы, Смутные времена ещё не миновали было ещё несколько войн с Польшей, которая пыталась взять реванш огнём и мечом, были набеги татар, борьба за власть, воцарение Романовых. Столицу один за другим потрясали восстания и бунты — соляной, медный, стрелецкий, старообрядцев. Но Москва крепла, закалялась, как сталь, и строилась. И к концу XVII века превратилась в одну из самых мощных крепостей Европы, окружённая четырьмя поясами неприступных стен. 

Сейчас в современном ландшафте трудно угадать очертания укреплений, но они живут в московских топонимах — Крымский, Земляной вал, а ведь их насыпаны ещё при Алексее Михайловиче. Они напоминают о том времени, когда мы не стали поляками, а остались Москвой, Россией, многонациональным русским народом.