«И вот она, нарядная!»

Фото: Эдуард Кудрявицкий
Светлана Марданова с удовольствием демонстрирует на этнодефиле платья своей бабушки.

Москвичка-удмуртка Светлана Марданова бережно хранит платья своей бабушки.

Удмуртская москвичка Светлана Марданова бережно хранит платья своей бабушки и вместе с земляками участвует в этнодефиле, демонстрируя уникальные народные костюмы. В этом году удмуртский костюм отмечает 100-летие, и 28 октября на фестивале «Семейные ценности: национальный взгляд» этнодефиле удмуртских москвичей было посвящено этой вековой дате.

80 лет – не срок

Платье удмуртки Туктасон Кельмаковой могло бы стать музейным экспонатом. Но на витрине оно бы превратилось в мумию, а у внучки Туктасон – 42-летней Светланы Мардановой – продолжает жить. Родился наряд в умелых руках ещё 20-летней Туктасон в конце 1940-х. И платье ни на стежок не противоречит традиционному удмуртскому костюму – ни по фасону, ни по цветам.

«Платье редкое и хорошо сохранилось благодаря качественному полотну. Бабушка сама ткала ткань из льна, потом красила её природными красками – как правило, травами и цветами. А уж шить раньше умела каждая удмуртская женщина, – улыбается Светлана. – Я тоже шить умею, но не ткать».

Платье бабушки для Светланы – и талисман, и сценический костюм. С детства она любила народную песню и пела в фольклорном ансамбле «Инвожо» в родной деревне Новый Каенсар в Татарстане. Выступала там как раз в бабушкином платье. Правда, его пришлось подгонять под рост Светланы, которая выше бабушки на целых 18 сантиметров.

«У неё рост был около 140 сантиметров. Ведь люди тогда с детства много работали, девочки тяжести таскали наравне с мужчинами. И были невысокими», – рассказывает Светлана Марданова.

«И на лыжах ходим, и пельмени лепим!»

Светлана Марданова уже больше 10 лет живёт в Москве, сейчас она работает фельдшером на скорой. Но как только приехала в столицу, разыскала здесь Удмуртское землячество и нашла отдушину в творческом коллективе удмуртского национально-культурного общества «Герд».

«Когда мы собираемся, то говорим только по-удмуртски. Если дети приходят с нами, они слышат родную речь и начинают быстрее говорить на нашем языке. А с мужем мы и дома стараемся общаться по-удмуртски, – рассказывает Светлана. – Вместе и национальные праздники отмечаем, застолья устраиваем. 

Например, в День пельменей в феврале все лепим пельмени. Очень весело проводим время. Зимой вместе ходим на лыжах, летом гуляем и играем в спортивные игры в лесу, в парках».

В прошлом году удмуртские женщины на Семейном фестивале «День бабушки» устроили настоящее дефиле, показав красоту и уникальность удмуртского костюма. Организовать на празднике этнодефиле предложила руководитель общества Маргарита Сельченкова: одна из женщин как-то раз показала ей необычную чалму, оставшуюся в наследство от родни. 

Узор и переплетение лент головного убора многое могли рассказать и о хозяйке, и о мастерице. Оказалось, что и у других женщин хранится что-то из элементов одежды – «приданое» от бабушки, мамы или свекрови.

Деньги – на шею!

«Кроме платья ещё и украшение в виде монисто (монисто – женское нагрудное украшение в виде ожерелья, состоящее из монет, бус и т. п. – Ред.) сохранилось. А это самое ценное, причём не только с точки зрения памяти, но и с материальной, – улыбается Светлана Марданова. – Начала собирать монисто моя прабабушка. Все монеты XIX века!»

Монеты разного достоинства – от 5 копеек до рубля, но все серебряные – разместились на пёстрых полосках ткани. Рядом – и более скромные броши, бусины и даже простые пуговицы. Всё, что блестит и привлекает, то и нашивали вместе с монетами, чтобы придать монисто ещё большей солидности.

«Украшение из монет звучит по-удмуртски как «чыртыкыш-камали», – говорит Светлана. – Монисто через плечо называется камали, а ожерелье на шею – чыртыкыш. Такое ожерелье не только украшало женщину и говорило о её богатстве, но и было её талисманом, оберегавшим от недугов и несчастий».

Фото: Эдуард Кудрявицкий

Вместе со Светланой Мардановой в дефиле участвуют ещё шесть женщин и один мужчина. 61-летнему Игорю Аккузину в наследство досталась бабушкина юбка, из неё для Игоря Петровича вышла отличная рубашка. Точно такая же, какую носили его дедушки и прадедушки в Вятской губернии, где проживали северные удмурты. Кстати, в костюме удмуртских женщин отражаются не только традиции и символы, но и география. Так, у завятских удмуртов, как Светлана, в платье преобладает красный цвет, который немного разбавлен зелёным, белым и чёрным. Ближе к ним костюмы южных удмуртов – они тоже красные. А вот закамские удмуртки носят платья тёмных цветов – чёрные, тёмно-синие или зелёные, с яркой вышивкой на подоле. Кроме фартука и платка на голову обязательным элементом является камзол, обшитый нарядной тесьмой.

Теперь ни один праздник удмуртских москвичей не проходит без дефиле этнических костюмов, которые можно назвать нарядами от-кутюр – сделаны они из натуральных тканей, сшиты и вышиты вручную, и точную копию ни одного из семи платьев найти невозможно.

Что Бабай, что Кори

До Нового года осталось два месяца, поэтому предлагаем вспомнить, какие традиции связаны у разных народов финно-угорской группы с этим общим праздником. Итак, у удмуртов подарки приносит Тол Бабай. Он носит фиолетовый кафтан, подарки складывает в короб – пестерь. Деда Мороза у коми зовут Йошу Кори. Старец одет в шубу и валенки, а его имя происходит от рус­ского Егорий. У марийцев Йушто Кугыза принимает гостей с внучкой Лумудыр. У него большая борода, белоснежный тулуп и рукавицы, украшенные марийским орнаментом. А мордовский Якшамо Атя носит белую рубаху с красным кушаком. На голове очелье – повязка с узором.