Сплотился весь Союз

Фото: личный архив
Многонациональная бригада Алексея Буланова (стоит второй слева). Кроме него в ней было ещё двое белорусов, трое русских, татарин и азербайджанец.

Самоотверженный подвиг ликвидаторов аварии на ЧАЭС.

В честь Дня участников ликвидации последствий радиационных аварий и катастроф (26 апреля) «СтоЛИЧНОСТЬ» вспоминает о людях разных национальностей, которые, объединившись перед лицом страшной трагедии – аварии на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года, – бросились на помощь.

Первые среди первых

Эта авария – одно из самых чудовищных событий в жизни страны да и всего мира. Огромные территории, тысячи домов оказались заражены радиацией. Чтобы предотвратить последствия и минимизировать вред, в опасную зону выехали сотни тысяч ликвидаторов со всего Советского Союза.

Перед лицом общей беды сплотились народы. Казахстан, Киргизия, Молдавия, Белоруссия, Армения, Таджикистан, Грузия, Азербайджан – спасатели помчались на помощь со всех уголков Страны Советов. Даже команда из 10 пожарных-героев, первыми прибывших на место катастрофы тушить воспламенившийся ядерный реактор, конечно же, тоже была многонациональной.

Майор Леонид Телятников, начальник военизированной пожарной части № 2 по охране Чернобыльской АЭС, был уроженцем Казахстана. В день катастрофы Телятников был в отпуске и в принципе не должен был находиться в опасной зоне. Но прибыл на место пожара и взял командование на себя. Дважды он поднимался на крышу горящего машинного блока и реакторного отделения, получил огромную дозу радиации. Когда Леонид во второй раз спускался вниз, откашливаясь и хватаясь за поручни, его шатало – таким мощным был радиационный удар. Сильно кружилась голова. Помимо этого он надышался тогда продуктами горения. Несмотря на это, тогда Телятников выжил – организм выдержал. Майор получил Звезду Героя, но не носил её, стесняясь славы. А умер спустя 18 лет от рака.

Белорус Василий Игнатенко был старшим сержантом, работал пожарным и вынес из смертоносного огня троих своих товарищей, которые потеряли сознание от радиации. Его жена Людмила была беременна. Дочь Наташа родилась после смерти отца, но прожила всего четыре часа – успела получить дозу радиации, когда жена навещала Василия в московской больнице. Людмила позже вспоминала, как у мужа стала отваливаться кожа, оголялись кости. Василий умер в больнице. Похоронили его в Москве.

Как Буланов рвался в пекло

Алексей Буланов родился в Белоруссии, но давно живёт в Москве. В год, когда взрыв на атомной станции потряс мир, он служил в армии. Когда услышал о катастрофе в Чернобыле, в тот же день подал рапорт на пополнение рядов ликвидаторов последствий страшной катастрофы.

«Мой отец был сыном полка, мама – патриотка, детей своих я всегда воспитывал в любви к Родине, – делится он со «СтоЛИЧНОСТЬЮ». – Поэтому в трудную для страны минуту я просто не имел права оставаться в стороне. Тут же написал рапорт, попросился ликвидировать последствия катастрофы. В первый и во второй раз мне отказали, в третий не приняли. Но я писал рапорты до тех пор, пока меня не одобрили. Я понимал, что в этот тяжёлый момент я должен быть на передовой, как наши деды и отцы в Великую Отечественную войну. Кто, если не мы?»

Привезли всех, кто подал бумаги одновременно с Алексеем Булановым, в палаточный военный городок в Иванковском районе, в деревню Черемошна.

«Кого там только не было, – вспоминает он. – Киргизы, таджики, азербайджанцы, грузины. Русских и белорусов, конечно, очень много. Было ощущение, что весь Союз сплотился перед лицом нашей общей беды. Нас разделили на команды. В одной группе со мной было трое русских, два белоруса, один татарин и один азербайджанец. С утра и до вечера мы снимали с домов крыши, заражённые радиацией. Трудились по очереди, долго находиться на заражённом объекте было нельзя».

Дозиметр и «лепесток»

У каждого ликвидатора было при себе специальное оборудование.

«У всех нас были дозиметры, и мы постоянно отслеживали уровень радиации, – продолжает рассказ ликвидатор. – Помимо этого всем выдавались маски-«лепестки», но, помню, не все работали в них из-за сильной жары. Мы снимали крыши и отправляли их на уничтожение. Работали очень долго. Отработали более 250 домов. Всегда рядом с нами шёл гражданский, который измерял уровень радиации на каждом здании и помечал опасные крестиком. 

Работа была, конечно, очень тяжёлая. Жара, непростой физический труд плюс само поле вокруг. У меня начался кашель, как только я приехал туда. А закончив с домами, мы начали копать землю. Снимали вручную до 30–40 сантиметров грунта заражённой земли по огромной территории. Мы работали там 6 месяцев, и я вспоминаю это время как непростой период для всех нас. Но тогда не было ни одного человека, который жаловался бы на трудности или страх. Мы понимали, что это наш общий долг, и прикладывали все усилия, чтобы ликвидировать катастрофу».

Цифры

Более 350 тыс. человек ликвидировали последствия чернобыльской катастрофы. Больше всего ликвидаторов было из России (240 тыс. человек) и Белоруссии (70 тыс. человек). Казахстан отправил в зону радиоактивного поражения 32 тыс. своих граждан, Азербайджан – 8 тыс., Таджикистан – 6 тыс. От Грузии в Чернобыль поехали 5 тыс. ликвидаторов, от Молдавии – 3,5 тыс., от Киргизии – 3,2 тыс. 

Ещё 3 тыс. человек приехали из Армении. Были и представители других тогда ещё республик.

Те, кто в те годы боролся с последствиями аварии на ЧАЭС­, говорят, что это место, как никакое другое, сплачивало людей разных национальностей. В те годы патриотизм не был пустым словом. Зона поражения стала их личной войной, в которой все сражались за жизнь. Свою и чужую.